Псковский оборонительный рубеж летом 1941 года
Псковский край стал одним из первых рубежей обороны, способствовавших замедлению вероломного -наступления немецко-фашистских войск в июне-июле 1941 года. Одним из первых удар захватчиков на Северо-Западе России принял на себя город Остров, лежащий на полпути между Псковом и Опочкой. В этом районе находится пересечение трассы Санкт- Петербург—Киев (Псковское шоссе) с дорогой на Даугавпилс, которая летом 1941 года послужила прямым коридором продвижения восточного фланга немецкой группы армий «Север» из
Восточной Пруссии через Прибалтику в направлении Ленинграда.
Псковский край занимал особое место в планах гитлеровских стратегов, которые собирались превратить его западные районы в трамплин для завершающего броска к городу на Неве. Согласно гитлеровской директиве № 21 от 18 декабря 1940 года, получившей кодовое название «Барбаросса», группа армий «Север», начав наступление из Восточной Пруссии, должна была «уничтожить советские силы, находящиеся в балтийских государствах, затем продвинуться в направлении Ленинграда, с тем, чтобы занять этот город и портовые сооружения Кронштадта».
Приказ от 31 декабря 1940 года уточнял, что после завоевания стран Балтии частям войск группы армий «Север» необходимо соединиться с войсками группы армий «Центр» с целью содействия их наступлению на Москву через Смоленск и Великие Луки. При этом по замыслу гитлеровского командования ударным подразделениям немецких войск предстояло прорвать советский фронт и захватить Даугавпилс. После форсирования Западной Двины группа армий «Север» должна двинуть свой правый фланг в район к северо-востоку от Опочки на Псковщине. Цель последнего манёвра — воспрепятствование советскому отступлению из Прибалтики на восток и создание необходимых условий для последнего броска к Ленинграду.
3 февраля 1941 года был утверждён окончательный приказ о реализации плана «Барбаросса». Согласно ему группа армий «Север» выходила к старой советской границе южнее Пскова, пройдя через Каунас и Даугавпилс, чтобы в итоге окружить советские войска и прижать их к морю. Выполнение этой задачи поручалось особой танковой группе с приданными ей двумя полевыми армиями, которым приказывалось перейти прибалтийскую границу СССР на участке между Гумбиненом и Каунасом. После захвата Пскова и выхода к озеру Ильмень они могли развернуть прямое наступление на Ленинград.
Включение в 1940 году в состав Советского Союза прибалтийских республик, казалось, серьёзно усложняло реализацию этого немецкого плана. Оно позволило советскому государству отодвинуть свою границу достаточно далеко на запад, что лишало противника идеального плацдарма для организации беспрепятственной фланговой атаки одновременно на Москву и Ленинград.
К сожалению, реализовать своё стратегическое преимущество советские войска не сумели. В первый же день войны Прибалтийский и Западный Особые военные округа были преобразованы соответственно в Северо-Западный (8, 11, резервная 27-я армии) и Западный фронты. Уже к вечеру 22 июня 1941 года на стыке вновь образованных фронтов сложилась угрожающая обстановка. В полосе обороны 11-й армии и примыкавших к ней справа соединений 8-й армии (Северо-Западный фронт), а слева — 3-й армии (Западный фронт) наступали главные силы немецкой группы армий «Север» под командованием фельдмаршала фон Лееба и всё левое крыло группы армий «Центр» под командованием фельдмаршала фон Бока1. Именно на данном направлении противнику удалось добиться наибольших успехов, прежде всего благодаря действиям 4-й («Север») и 3-й («Центр») танковых армий.
Удар врага был настолько сильным, что соединения 11-й советской армии, прикрывавшие главную дорогу на северо-восток по линии Каунас—Даугавпилс—Остров—Псков, были рассечены, потеряли связь со штабом и начали поспешно отступать. Фланги 8-й и 3-й армий оказались открытыми, а на каунасском и вильнюсском направлениях не осталось сил, которые могли бы противостоять всей массе танковых и моторизованных войск фашистов.
К вечеру 23 июня немцы расширили прорыв на стыке Северо-Западного и Западного фронтов до 130 километров. Слабо управляемые части нашей 11-й армии, понёсшие большие потери и отрезанные от соседей, с тяжёлыми боями отходили по лесным дорогам в сторону Полоцка, а 8-я армия отступала к Риге. В результате между ними также образовался большой разрыв, в который и устремилась 4-я танковая группа противника под командованием Э. Гепнера, начавшая стремительное наступление на Даугавпилс. По свидетельству участвовавшего в этом прорыве Э. Манштейна, его танки не только обогнали другие немецкие соединения на обоих флангах, но и оставили далеко позади советские силы, расположенные в пограничной зоне.
Для ликвидации прорыва командование Северо-Западного фронта получило приказ Ставки сдержать стремительное продвижение противника к Даугавпилсу с тем, чтобы выиграть время для организации обороны по Западной Двине, от Риги до Краславы. Для прикрытия этого рубежа предполагалось задействовать отступавшие от границы войска и находившуюся во втором эшелоне фронта 27-ю армию. Одновременно планировалось подтянуть из глубокого тыла и занять резервными частями Псковский и Островский укреплённые районы на старой границе (так называемая «линия Сталина») и рубеж по реке Великой между ними.
Однако советским войскам, дезорганизованным и ослабленным большими потерями в приграничной зоне, не удалось задержать быстрого продвижения противника через Литву и южную Латвию. Уже 26 июня 4-я танковая группа немцев с ходу захватила мосты через Западную Двину и оккупировала Даугавпилс. Ещё через три дня немецкие моторизованные войска овладели плацдармом в районе Крустпилса, ниже по течению Даугавы.
1 июля на командный пункт Гепнера прибыл фон Лееб, отдавший приказ продолжить наступление в сторону Пскова. 2 июля главные силы обоих корпусов 4-й танковой группы противника выступили к западной границе Псковского края — всего через 10 дней после начала войны. 56-й танковый корпус под командованием Манштейна продвигался по шоссе Даугавпилс—Резекне—Остров—Псков
и восточнее его, а 41-й танковый корпус под командованием Рейнгарда двигался левее, с плацдарма у Крустпилса.
В 15 часов 3 июля части Рейнгарда заняли латвийский городок Гульбене. К вечеру того же дня танки Манштейна ворвались в Резекне, где ещё недавно располагался штаб 27-й советской армии. Два полка 163-й советской моторизованной дивизии и слишком поздно прибывшая половина 25-го танкового полка не смогли сдержать фашистов, хотя серьёзно приостановили их наступление. В своих мемуарах Манштейн писал по этому поводу, что «противник оказал более сильное и умелое сопротивление, чем в первые дни войны»2.
Хуже всего было то, что вечером 3 июля передовые отряды 41-го танкового корпуса, обойдя оборону советских частей у Краславы по просёлочным дорогам, прорвались с запада на шоссе Даугавпилс—Остров позади них. В результате красноармейцы оказались сброшены с шоссе фланговым ударом и под угрозой окружения стали отступать в восточном направлении на Красногородск. Путь на Остров был открыт.
С этого момента судьба Северо-Западного фронта зависела от того, успеют ли необстрелянные подкрепления занять оборонительные рубежи по линии старой границы и реке Великой, а также от количества сил фронта, которые удастся отвести на эти рубежи.
Штаб 4-й танковой группы немцев определил 41-му корпусу для продолжения наступления шоссе на Остров, а 56-й корпус был развёрнут восточнее — в направлении Опочки и Пушкинских Гор. Временно приданная Манштейну печально известная дивизия СС «Мёртвая голова» свернула на восток ещё раньше и с тяжёлыми боями пыталась прорваться в сторону Себежа. Поддержку эсэсовцам оказывала 121-я пехотная дивизия врага.
Отход наших войск здесь прикрывал 42-й мотострелковый полк под командованием полковника А. М. Горяинова. Почувствовав слабость немецкой пехоты, он провёл неожиданную контратаку — и попал прямо на штаб 121-й дивизии. В ходе этой операции погиб генерал- майор Отто Ланцелле, ставший первым генералом из состава группы армий «Центр», убитым на фронте3.
По мере продвижения врага к псковскому участку старой советской границы возрастало сопротивление ему. Ещё 27 июня, на седьмой день войны, младший лейтенант Пётр Харитонов, вылетев на патрулирование воздушных подступов к Ленинграду, недалеко от Пушкинских Гор встретил вражеский бомбардировщик «Юнкерс-88» и атаковал его. После того как отказало оружие, советский пилот, подойдя вплотную, ударил винтом «Ю-88» и сбил его.
На следующий день подвиг однополчанина повторил Степан Здоровцев, таранивший немецкий самолёт-разведчик. Выбросившиеся на парашютах немецкие лётчик и штурман были взяты в плен в окрестностях села Михайловского, а Здоровцев благополучно приземлился на своём аэродроме в Острове. На допросе пленные жаловались, что советские лётчики дерутся не по правилам и применяют такой вид боя, от которого невозможно спастись4.
Через несколько дней пилот того же авиаполка Михаил Жуков перехватил фашистский бомбардировщик, направлявшийся в сторону Пскова. Израсходовав весь боекомплект, советский истребитель пошёл на таран, спасаясь от которого, немецкий самолёт потерял высоту и упал в близлежащее озеро.
8 июля указом Президиума Верховного Совета СССР Харитонову, Здоровцеву и Жукову было присвоено звание Героя Советского Союза.
Подвиг пилотов в псковском небе стал широко известен всей стране. Александр
Твардовский писал:
И сколько себя ещё в схватках лихих
Покажут советские люди!
Мы многих прославим, но этих троих
Уже никогда не забудем.
Упорное сопротивление фашистским захватчикам на островском направлении оказали и наши наземные войска, которым приходилось действовать в условиях если не численного, то позиционного превосходства противника. В то время как советские соединения были равномерно растянуты вдоль линии Северо-Западного фронта, протянувшейся от Пярну, на северном берегу Рижского залива, через Тарту до Чудского озера и от Пскова вдоль реки Великой до Пушкинских Гор и Опочки, немецкие части концентрировались для удара по линии Остров—Псков.
Утром 4 июля волна немецкого наступления докатилась до Острова. Ожесточённые бои за этот стратегический перекрёсток продолжались три дня. Немецкие танки с мотопехотой несколькими группами обошли расположенный перед городом укрепрайон, после чего вышли на Псковское шоссе, возле деревни Гораи, в 30 км южнее.
Вечером того же дня передовая колонна танков противника прорвалась на южную окраину Острова. Шоссейный и железнодорожный мосты через Великую оказались захвачены врагом неповреждёнными, хотя ранее они были подготовлены к взрыву. Казалось, прямой путь на Псков открыт. Однако враг просчитался. Командование Северо-Западного фронта отреагировало на изменение обстановки весьма оперативно: уже в 18.00 наши войска получили приказ предпринять контрнаступление с целью отбить мосты и отбросить врага за линию укрепрайонов.
В течение следующих суток город дважды переходил из рук в руки. За это время немцы потеряли под Островом более 140 танков5, а командир авиаэскадрильи, переброшенной под Остров из Пскова, капитан Леонид Михайлов повторил подвиг Николая Гастелло, направив свой подбитый самолёт на колонну вражеских танков.
На пути врага встали воины 111-й стрелковой дивизии полковника И. М. Иванова. Однако б июля крупные танковые соединения врага при мощной поддержке авиации прорвали нашу оборону и окончательно заняли Остров. 111-я стрелковая вынуждена была отступить к Пскову и окопалась на его южных окраинах между шоссе и рекой Великой. Одновременно Ставкой было принято решение о срочной подготовке Лужского оборонительного рубежа по рекам Луга, Мшага и Шелонь до озера Ильмень.
В то время как главные силы немцев боролись за переправы в Острове, их З6-я моторизованная дивизия из состава 41-го танкового корпуса действовала автономно, продвигаясь к Пскову западнее — вдоль левого берега Великой через граничащие с Латвией и Эстонией районы Псковщины. 4 июля она вышла в окрестности Качаново, в 35 км северо- западнее Острова, и нанесла удар в стык между 399-м и 532-м стрелковыми полками 111-й дивизии.
В тот же день наша 118-я дивизия под командованием генерал-майора Н. М. Гловацкого заняла укреплённый район, прикрывавший Псков с запада и насчитывавший более 50 дотов. Протяжённость его фортификационных сооружений составляла 26 км по фронту.
5 июля З6-я моторизованная дивизия немцев атаковала Псковский укреплённый район у деревни Филатова гора, расположенной на левом берегу реки Великой (неподалёку от дачи автора), в 20 км юго-западнее Пскова. Подразделения 118-й дивизии удерживали оборону по старой государственной границе вплоть до 7 июля. Однако в их тылу по другую сторону реки — на её правом, восточном берегу — обстановка складывалась всё более драматически.
Вечером б июля окончательно заняли Остров. Отсюда главные силы 4-й танковой армии начали наступление на Псков, после захвата которого они смогли бы ударить через Лугу прямо на Ленинград. 41-му корпусу было приказано двигаться на север по шоссе Остров — Псков. 56-му корпусу, вновь направленному восточнее, поставили задачу пробиваться через Порхов в направлении Новгорода и Чудова, с тем чтобы перерезать сообщение между Ленинградом и Москвой. Дивизия СС «Мёртвая голова» была переброшена южнее Острова в качестве резерва танковой группы.
Наши войска перешли к обороне на рубеже Псковский укрепрайон — река Великая — река Череха и далее по восточному берегу Великой до Опочки и южнее. Запоздалый выход советских подкреплений в район Пскова позволил противнику завладеть стратегической инициативой и развить наступление в данном направлении. 111-я и 118-я дивизии 41-го стрелкового корпуса, отправленные из Костромы и Ярославля, выгружались из эшелонов на станциях Псков, Карамышево и Черская начиная с 1 июля. Однако последние эшелоны прибыли только б июля, и лишь в этот день все части смогли занять назначенные рубежи обороны.
Отступавшая из Эстонии 28-я танковая дивизия Красной армии получила задание закрепиться в районе реки Череха по линии шоссе Псков — Остров. Вечером 7 июля на шоссе южнее Черехи развернулось танковое сражение, в котором с обеих сторон участвовало не менее 200 машин. В районе Летово, между стоящими на трассе деревнями Соловьи и Стремутка, экипажи подбитых танков вступали друг с другом даже в рукопашный бой6.
8 июля танки противника опять не смогли пробиться к Пскову со стороны Острова. Его З6-я моторизованная дивизия была на какое-то время задержана защитниками Псковского укрепрайона на левом берегу Великой. Встретив упорное сопротивление, фашисты обошли Псков с востока, форсировали Череху на переправах у деревни Карамышево и начали развивать наступление в сторону Луги. Это создало реальную угрозу окружения тех красноармейских частей, которые находились за рекой Великой.
Генерал Гловацкий обратился в штаб корпуса с просьбой разрешить отвод войск из-за реки в город, но получил отказ. В это время передовые танки
немцев, совершив обходной манёвр, уже приближались к восточной окраине Пскова со стороны Крестов. Видя безвыходность ситуации, командование корпуса наконец отдало приказ оставить укрепрайон и очистить Завеличье.
Командир корпуса не информировал Гловацкого о том, что с левого берега, помимо его дивизии и гарнизона Псковского укрепрайона, одновременно должны отходить два полка 111-й дивизии, переведённые туда ранее. Для отступления с Завеличья использовался автомобильный мост, формально находившийся в полосе ответственности 118-й дивизии. Однако командование корпуса не организовало отход и не дало никаких распоряжений о порядке перехода реки полками различных дивизий. В результате подходившие к мосту в разное время части обеих дивизий перемешались, порядком перехода и обороной моста никто не руководил.
Похоже, что, когда большая часть 118-й дивизии перешла реку и начался отход двух отдельных полков 111-й дивизии, генерал-майор Гловацкий решил, что больше не отвечает за мост, тем более что сюда уже прибыл начальник инженерной службы 111-й стрелковой дивизии майор И. В. Викторов. В итоге начальник подрывной команды воентехник А. А. Шпиц, не имея никаких конкретных инструкций, данных о противнике и вообще каких-либо указаний от начальства, взорвал мост, когда прямая угроза со стороны противника ещё отсутствовала.
В момент преждевременного взрыва автомобильного моста часть сил 118-й дивизии и два полка 111-й дивизии не успели отойти на правый берег реки Великой. Их бойцы вынуждены были либо пробиваться к ещё целому железнодорожному мосту в трёх километрах южнее центра Пскова, либо переправляться на подручных средствах под натиском подошедшего противника, бросив технику и артиллерию. В результате обе дивизии понесли большие потери, оказались разрозненными и деморализованными.
К полудню 8-го июля сапёры 50-го инженерного батальона взорвали семь из восьми имевшихся в районе боёв мостов через Великую, что, в свою очередь, поставило противника в трудное положение. З6-я моторизованная дивизия врага, наступавшая с запада, заняла левый берег и в течение суток
вела безуспешные бои, пытаясь форсировать реку и овладеть центром Пскова. По единственному оставшемуся железнодорожному мосту с боем отходили последние советские части. Командир сапёров младший лейтенант Байков проявил огромную выдержку и взорвал мост, только когда вслед за отступавшими на мост проникли вражеская техника и мотопехота7.
При взрыве Семён Григорьевич Байков погиб, уничтожив ворвавшихся на мост фашистов. Он первым среди воинов инженерных войск был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза. Младший сержант Н. И. Панов и бойцы П. И. Алексеев, А. И. Анашенков, П. К. Никитин, И. И. Холявин и Д. П. Хомляшов были награждены орденами Ленина.
Подугрозой полного окружения 118-я и 111-я стрелковые дивизии вынуждены были уже 9 июля оставить Псков.
Особое внимание наступавший враг уделял Великим Лукам, как мощному железнодорожному узлу, открывающему короткий путь на Москву. Поэтому после захвата Острова штурмовые части противника разделились. В то время как их основная масса двинулась на север и северо-восток в направлении Пскова и Порхова, 10-й корпус немцев получил приказ форсировать реку Великую южнее — между Островом и Опочкой, у деревни Селихново, после чего захватить Пушкинские Горы и Новоржев. Оседлав дорогу Пушгоры — Новоржев, гитлеровцы рассчитывали получить подход к Великим Лукам с севера, что позволяло им поддержать наступление левого фланга группы армий «Центр» в разворачивавшемся на московском направлении Смоленском сражении (10 июля — 10 сентября).
Одновременно с этими событиями части 24-го стрелкового и 21-го механизированного корпусов Красной армии, оборонявшие город Остров, получили новую задачу: отойти на юго-восток и укрепиться в окрестностях Пушкинских Гор, на правом берегу Великой. Участок фронта, занимаемый указанными корпусами, протянулся от Опочки до места впадения Сороти в Великую более чем на 30 километров. По приказу командования Северо-Западного фронта корпуса перешли в распоряжение 27-й армии генерал-майора Н. Э. Берзарина (первого коменданта Берлина в 1945 году).
Два дня, 7 и 8 июля, с переменным успехом шли ожесточённые бои за
Пушкинские Горы. Бросив в бой свежие силы, фашистам удалось обойти левый фланг 128-й дивизии и вечером 9 числа ворваться в Пушкинские Горы. Однако уже утром 10 июля наши войска контратаковали и выбили врага с занятых на несколько часов позиций. Не добившись успеха лобовыми атаками, гитлеровцы спешно начали перегруппировку своих сил. После захвата Пскова 9 июля они перебросили на юг, под Опочку, значительное число боевой техники8.
Значительно активизировали свою деятельность фашистские диверсанты, причиняя немалый урон защитникам Пушкинских Гор. От их пуль в районе Михайловского и Петровского погибли полковник Авдеев, подполковник Карасёв, старший политрук Лукьянов, старший лейтенант Наумок9.
Новое наступление передовых соединений противника в этом районе началось 13 июля. Упорное сопротивление советских воинов не позволило немцам развить лобовую атаку. Однако вечером 15 июля, обойдя левый фланг 195-го полка, противник с юга ворвался в Новоржев, расположенный восточнее Пушкинских Гор. В тот же день другая часть немецкой армии, двигавшаяся от посёлка Выбор, подошла к Новоржеву с северной стороны. В результате красноармейские подразделения, оборонявшие Пушкинские Горы, попали в окружение и в ночь на 16 июля начали отступление, сумев выйти из окружения к 27 июля.
Можно обоснованно утверждать, что героическая оборона левого фланга Северо-Западного фронта не позволила немцам в июле 1941 года развить наступление в направлении Великих Лук, что, в свою очередь, предотвратило выход противника в тыл советским войскам, державшим оборону в районе Идрицы — на правом фланге Западного фронта, прикрывавшего Москву. Значение мужественных действий защитников псковского рубежа для западного направления летней кампании 1941-го было признано руководством страны позднее — уже в ходе Смоленского сражения. 31 августа 1941 года в центральных газетах был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении красноармейцев, отличившихся в боях с немецкими войсками в районе Пушкинских Гор.
Колонна противотанкового батальона 58 пехотной дивизии на ул. Коммунальной в Пскове.
12 БТ-7 в районе д. Соловьи Псковского р-на - результат боя частей 23 тд и 202 мсд с частями 1 тд вермахта.
Плюсский район - орудия, уничтоженные налётом СБ
|
